На лице Нины, разом отразились: досада, боль, смятение, отчаянье, мука. Все чувства перемешались, и выступили, горькой усмешкой на губах. Андрей не сводил с неё глаз, казалось, он даже наслаждался этим мгновением. Он поставил кружку с кофе на подоконник. Подошел к столу. Склонился над Ниной так, что их глаз оказались совсем близко, устремленные друг на друга. Улыбнулся и добавил:
- Разве, только с тобой.
Она благодарно улыбнулась ему, и больше не нужно было слов, лишь поцелуи.
Нина сидела в кресле, сложив босые ноги крест на крест, и держала на коленях огромный альбом с репродукциями «Русские сезоны в Париже 1903-1911 гг.» У Андрея, было полным полно литературы на театральную тематику. И Нину это, иной раз, тоже увлекало. Но не сейчас. Сейчас, она вовсе не рассматривала альбом, а следила за тем, как Андрей мечется по комнате.
То он, застегивал рубашку, медленно передвигаясь из угла в угол. То, вытягивал свитер из шкафа. Выходил в прихожую, и снова возвращался уже в пальто. Искал что-то, держа в руках шарф и перчатки.
- Слушай, ты сегодня, вообще, собираешься на работу идти? – спросила его Нина.
Он остановился напротив неё. Несколько секунд смотрел куда-то мимо, потом подошел, сел на подлокотник. Заглянул в её альбом, и вновь уставившись перед собой, ответил:
- Да вот, думаю, может, в самом деле, дома остаться.
- Не выдумывай, - Нина пристально посмотрела на него, Андрей казалось, был чем-то расстроен, - А как же спектакль?
- Да ну его, к чёрту. Заменят кем-нибудь. Не хочу уходить, - он повернулся к ней лицом.
Нина взяла его за руку, и спросила:
- Андрей, случилось что-то?
- Нет, - ответил он, пожимая плечами.
- Может, в театре какие-то неприятности?
- Да нет, все в порядке.
- Тогда, что с тобой происходит? Ты сегодня сам не свой.
Ей показалось, что он не хочет отвечать на этот вопрос. Он поднялся, и сказал:
- Ладно, пора, - затем, взглянув на Нину, спросил, - а может, поедешь со мной? Раз уж ты, на сегодня, свободная женщина?
- Нет, - ответила та, снова обратившись к альбому, - я буду тебе только мешать. Лучше я останусь здесь. Подожду тебя дома.
- И я могу быть уверен, что от меня, ты не отравишься к следующему счастливцу? – полу шутя, полу серьезно спросил Андрей, при этом он прищурил глаза и как-то странно улыбнулся, - а что - муж в командировку. Я - в театр…
Нина оторвала взгляд от репродукций и перевела его на Андрея:
- Хочешь, что бы я запустила в тебя этим тяжелым альбомом? – спросила она, яростно сверкая глазами.
- Нет, я пошутил.
- Очень злая шутка, между прочим.
- Прости, - он подошел, опустился перед ней на корточки, склонив голову.
- Глупый мальчик, - она запустила пальцы в его волосы, - никогда больше так не шути.
- Не буду.
- Ты же знаешь, что у меня никого нет. Только ты.
- Знаю.
- Я буду ждать тебя дома.
- И никуда не уйдешь?
- Никуда.
- Правда?
- Да, - она поцеловала его, - иди же, опоздаешь.
Андрей поднялся и направился к двери.
- Я позвоню, - бросил он на ходу.
- Хорошо, - ответила Нина.
Она слышала, как хлопнула дверь в прихожей.
6.
Основательно расположившись в кресле, Нина листала альбом с фотографиями театральных постановок. На душе было как-то не спокойно. И она не знала чем себя занять, что бы отвлечься от тревожных мыслей. Она почти все переделала: помыла посуду, убрала постель. Посмотрела, что еще можно сделать, он так, что бы это было не заметно для хозяина квартиры. Дабы не вызывать бурных возмущений со стороны Андрея. Он запрещал ей наводить порядок в своем доме, говорил, что таким образом она нарушает его уклад.
Телевизор включать не хотелось. Нина взяла сумочку, порылась в ней, ища сигарету. Но ничего не нашла. Под руку попали ключи от квартиры Андрея. Она достала их, подержала в руке. Покачала на брелке, задумчиво улыбаясь. Как вдруг ключи упала на пол, а у неё в руке остался брелок на длинной цепочке.
Нина вздрогнула, подняла ключи и положила их обратно в сумочку. Вспомнив, что Андрей обычно бросает сигареты в прихожей, на полочке у телефона. Она поднялась с кресла, вышла из комнаты, сжимая в руке брелок в виде стеклянного шарика, который переливается, как горный хрусталь, если на него попадает свет.
Найдя, наконец, сигареты, она взяла одну, закурила и сама не заметила, как оставила брелок на полочке у телефона. Вернувшись в комнату, она услышала трели мобильного телефона.
Взяла трубку, и хотела уже ответить: «Да, Андрюша». Потому как, Андрей, звонил из театра, уже четыре раза. Но вовремя спохватилась.
- Привет! Ты сейчас где? – услышала она голос мужа в трубке.
А увидев, на определители домашний номер - испугалась. И не просто испугалось, а была по-настоящему в панике.
- Дима!? А…, ты дома?
- Да. Рейс на Лондон задержали сначала, а потом, и вовсе отменили. Проторчал в аэропорту больше часа. Потом еще в контору заскочил. Сейчас дома. А ты где?
- Я…, - протянула Нина, лихорадочно соображая.
Надо было срочно придумать алиби, на отрезок времени, примерно: с 9 часов утра до половины пятого вечера.
- А я…, не смогла заснуть после твоего ухода…, съездила к маме. А потом, решила пройтись по магазинам.
- Но ты без машины?
- Да…, как-то неважно себя почувствовала с утра, поэтому решила не брать машину, а поехать на такси.
- Ты, в каком магазине? Я могу подъехать, забрать тебя.
- Нет, не волнуйся. Я скоро буду дома.
- Когда?
- Примерно через полчаса.
- Хорошо. Пока.
Нина стояла по среди комнаты, по-прежнему одетая лишь в рубашку Андрея, совершенно растерянная, и на смерть перепуганная. Через секунду, спохватившись, она начала судорожно собираться.
Несколько раз набирала номер Андрея, но его телефон не отвечал. Она нервничала, ходила из угла в угол, и снова жала на кнопки мобильника.
- Господи, Андрюша, ответь!
Но все тщетно. Нина спешно написала записку, и прикрепив её к зеркалу в прихожей, ушла.
7.
Спектакль, прошел как всегда с большим успехом.
Андрей вернулся в гримерку с охапкой цветов и небольшим бумажным пакетиком, который ему вручила одна из поклонниц. Он поставил пакет на стол. И Валька, тут же сунул в него свой нос.
- Ух ты, коньяк! Французский! Дорогой, наверное.
- Хочешь, забери себе, - предложил Андрей, по-приятельски.
- Ну уж нет, - ответил Валентин, - самому пригодиться, у тебя ведь сегодня гостья?!
- Откуда ты знаешь?
- Ха! Да только слепой не заметит. Когда она приходит - ты само очарование. Скачешь весь день, молодым козликом. А нет её - еле ноги таскаешь, и рычишь на всех без разбору.
- Что, так заметно?
- Еще бы! Да уже весь театр знает, что ты встречаешься с какой-то замужней дамочкой. Ох, смотри, Андрей, как бы её рогатый муж не переломал твои ноги.
- Отстань! – огрызнулся Андрей.
- Хорошо, - обиженно ответил Валька и хотел уйти.
- Подожди, подбросишь меня до дома? – примирительно спросил Андрей.
- Конечно, - добродушно улыбнулся Валентин.
Он прождал Андрея в машине какое-то время. Но, в конце концов, терпения иссякло, и Валька решил вернуться в театр, для того, что бы выяснить, что же так на долго задержало его друга.
Андрей сидел в гримерке, уже одетый, с совершенно убитым выражением лица.
- Ну, в чем дело? Сколько прикажешь мне, еще дожидаться?
Но Андрей как будто не слышал.
- Андрей! - окликнул его Валька.
- Что? – рассеянно озираясь по сторонам, спросил тот.
- Да что с тобой?
- Не понимаю, ничего не понимаю... Звоню на городской, и на мобильник - не отвечает…
- Так ты едешь?
- Да, - помедлив секунду, произнес Андрей и решительно поднялся, - идем! Нет-нет, она дома. Наверняка, в ванной и не слышит, - не громко добавил он, видимо, уговаривая сам себя.
- Ну вот, опять, - пробурчал Валька себе поднос. Но Андрей даже не обратил на это внимания. Он был всецело погружен в свои невеселые размышления.
Валентин подвез его до дома. Попрощавшись с другом, Андрей стремительно влетел подъезд. Поднялся на лифте, весь полный волненья и нетерпения. Но когда дверцы кабины отворились, он почему-то не поспешил выйти, а наоборот, отступил назад, прижавшись спиной к стенке, точно предчувствуя не доброе. И вот, когда, механические дверцы лифта уже начали закрываться, лишь тогда, Андрей остановил их рукой и вышел на площадку.
Он открыл дверь ключом. Вошел. В прихожей горел свет, и невероятно глухая тишина сразу же насторожила его. Но он еще успокаивал себя мыслью, что Нина устала и возможно прилегла в комнате. Поэтому, позвал:
- Нина.
И не получив ответа, до крайности огорчился.
Андрей не снял ботинки, не разделся, не прошел в комнату, и все лишь потому что, то что бросилось ему в глаза, в следующую момент, намертво пригвоздило его к месту. А увидел он записку, приклеенную к зеркалу. Записку в несколько слов:
«Не могла больше ждать...
Пыталась до тебя дозвониться.
Прости.
Нина.»
Вот и всё. Видимо она очень торопилась, о том свидетельствовал нервный, скачущий подчерк и рваный, зубчатый край листка, выдранного из записной книжки.
Андрей, плохо соображая, машинально оторвал листок от стекла, долго держал в руке, уже не видя строк. Наконец, медленно перевернул его, вероятно надеясь с обратной стороны найти толкование тех слов, что так тщетно пытался осмыслить его мозг. Но его взору предстала лишь надпись, состоящая из одной буквы и каких-то цифр:
А. – 89032957721 – это был номер его сотового телефона. И буква А., без сомнения, обозначала - Андрей. Он разжал пальцы, и листок из линованной бумаги, кружась, полетел на пол. Андрей не более секунды следил за его падением, затем, подняв глаза, протянул руку за сигаретой и тут же отдернул её, точно опасаясь укуса змеи. На полочке у телефонного аппарата лежал брелок с ключами.
«Ключи? Она оставила ключи?», - мелькнуло в голове.
Осознание этого факта, нанесло ему последний и сокрушительный удар. Сердце сбилось с ритма, то замирало, то начинало бешено колотиться. Андрей, бессмысленно уставился на свое отражение в зеркале. Судорожно вздохнул, ощущая неприятную слабость и головокружение. Провел рукой по лицу, пытаясь собраться с мыслями, он они рассыпались и убегали точно песок в часах.
- Все правильно, - произнес он, обращаясь к тому парню с перекошенным в отчаянье лицом, которого по-прежнему видел в холодном отражении стекла.
- А ты чего ждал? Когда-нибудь это должно было произойти. Но почему именно сегодня!? – воскликнул Андрей, и чувствуя, что вот-вот из глаз покатятся слезы в досаде сжал зубы, и с со всего маху ударил кулаком в зеркало. Удар был такой силы, что стекло треснуло и раскололось на три части.
В тот момент Андрей даже не почувствовал боли. Сердце ныло куда сильней. Он покачнулся, отступил назад, ищи опору, прижался спиной к стене. Затем, медленно сполз на пол, потому как ноги его уже не держали.
Минутное просветление, и Андрей вспомнил про бутылку коньяка в левом кармане пальто. Долго не церемонясь, он разорвал картонную упаковку, вынимая из неё округлую, с узким горлышком бутылку французского пойла, что-то наподобие «Камю». Андрей не стал углубляться в изучение этикеток, свинтил одной рукой крышку, и глотнул пару раз – сразу как-то полегчало.
«И что теперь? Куда идти? Что делать? Как жить дальше? Как убить любовь в сердце? - Убить любовь…» - Андрей закрыл глаза, понимая, что все бессмысленно.
Идти некуда. И что-либо делать - нет сил.
«Может быть, позвонить ей? Нет! Она сделала свой выбор.
Она вырвала меня из своей записной книжки. С такой же легкостью, она вырвала меня из своей жизни.
К черту!
Не понимаю, что значит эта нелепая записка? Зачем?
Не проще ли было написать: «Я ухожу от тебя!» И точка!
От слова «прости» только еще больней.
Прости… - И что это? Все? Конец? Как же все глупо… И так просто…».
Но любящее сердце не хотело сдаваться, оно давало о себе знать болью в груди.
Оно твердило: «Борись! Борись! Ты должен бороться за свою любовь! Не отступайся так легко, не предавай её!»
А голос разума тут же отвечал:
«Бороться? С кем?
С ней самой?
С её мужем?
С её детьми?
Да ты с ума сошел!
А ты спросил у неё, хочет ли она этой борьбы?
Нет! Нет! Все кончено! И жизнь без неё, тоже…».
